Марат Муллакаев

КОГДА ЦВЕТЕТ ПОЛЫНЬ

Сиротам России посвящаю

Мы бежали ночью, после отбоя: я, Данис и Зухра. Накануне побега уже решили было,

по какому пути будем уходить, но в последний момент Данис изменил маршрут.

Выбор был невелик. Всего три варианта. Первый, самый ненадежный – добраться до

райцентра, сесть в автобус или на попутку. Для этого нам необходимо было до

утра преодолеть тридцать километров пешком и купить билет к девятичасовому

автобусу. Побег обнаружили бы уже в семь утра, после подъема. Если даже

допустить, что дежурная воспитательница тогда не заметит наше отсутствие, то в

семь тридцать, во время построения и переклички, выявила бы обязательно. Еще

минут тридцать-сорок на разборки, и директор помчался бы в милицию, чтоб

вернуть нас в этот ненавистный детский дом без шума и гама.

Поэтому планировали отправиться по реке. Пароход «Сергей Алымов» как раз

прибывал на пристань в восемь утра. Расстояние всего восемь километров, и мы

спокойно добрались бы до его отплытия. Была еще одна весомая причина, почему

хотели смыться именно на этом пароходе. На нем матросом служил наш

детдомовец с редким именем Миньян, но все его называли Миша. Мы не

сомневались, что он поможет нам благополучно добраться до города. В прошлом

году Миша приезжал на велосипеде в детский дом с большой сумкой, набитой

конфетами, угощал всех ребят. Побыл часок с нами и поехал обратно. Мы тогда

удивлялись: как это он на велике сможет догнать свой пароход? Оказывается, может,

даже оченьпросто. До следующей остановки судно делало большой крюк по реке

и прибывало к пристани «Героевка» лишь к пятнадцати часам. Это от райцентра

всего десять километров. А от нашего детского дома, если ехать по прямой дороге

через две деревни, получается где - то пятнадцать с гаком. Так что наши

преследователи могли бы дважды пройти это расстояние. Вызвали бы милицию и

запросто, за шкирку сняли с парохода. Даже наш Миша не смог бы помочь. О

такой опасности предупредили Даниса старшеклассники. Посоветовали выбрать

третий путь, длинный, но более безопасный. Они же собрали нам хлеб на дорогу,

обделяя себя во время обеда и ужина. Те, у кого в заначке хранились деньги, тоже

отдали нам. В итоге у нас набралось целых шесть рублей сорок копеек!

Теперь нам предстояло бежать в соседнюю республику, преодолеть около

семидесяти километров и добраться до пристани « Саховка» и там ждать прибытия

нашего парохода. Уже потом на нем доплыть до пристани «Камбарка» и сесть на

поезд.

Вообще-то я не собирался убегать из детского дома. Мне было всего двенадцать

лет, окончил пять классов. Дружил с Данисом, который на три года старше меня.

Он отличный пацан, только ему трудно было с учебой. Два раза его оставляли на

второй год, и к своим пятнадцати он одолел лишь седьмой. Но это не означало, что

он недоразвитый, тупой или вовсе больной, как пытались иногда представить его

воспитатели. Когда я не справлялся с домашней работой по математике, то всегда

обращался к нему, и он решал ее за считанные минуты. Данис, как и я, любил музыку

и рисование. А еще он обладал настоящим актерским талантом. Мог изображать

любого. Умел прикидываться директором, Сталиным, Гитлером, Хрущевым, попугаем,

собакой, даже червяком. Как он здорово «рисовал» с натуры воспитателей! Особенно,

когда они проходили мимо директора или обедали на кухне, спрятавшись за

ширмой. Пацаны укатывались со смеху.

В этом году он должен был учиться вместе с Зухрой в восьмом классе. Сколько

помню, они всегда ругались. Мне даже не приходило в голову, что в отрочестве

любовь бывает именно такой. Не знаю, как объяснить, то ли они принимали меня за

Повесть

младшего брата,то ли за надежного друга, оба, не стесняясь, демонстративно

выделяли меня среди остальных детей. Это частенько мешало мне при общении с

другими мальчиками, вызывало зависть. Но, не зная сути, почти все воспитанники

детского дома думали, что я родной или названый брат (вообще-то для детдомовца

это